1. Туве Янссон «Шляпа волшебника».

Она была в сборнике вместе с отличными сказками еще двух скандинавских авторов. Не помню, когда прочитал впервые, но то, что делал это несколько десятков раз – это точно. В доинтернетный век доступ к текстам был гораздо более затруднен, чем сейчас и поэтому остальные части этой саги я прочитал уже после армии. Думаю, «Муми-троль и комета», может быть, поинтереснее закручен (он манил меня еще со времен одноименного диафильма), а «Волшебную зиму» я очень хочу перечитать (тут большие надежды возлагаю на детей, чтобы совместить приятное с полезным). Но все же, первая любовь, прекрасна и чиста: «…Ах, как сладко все съесть, все выпить, обо всем поговорить и до того наплясаться, что усталые ноги еле несут тебя домой в тихий предрассветный час -- спать, спать! Волшебник улетит на край света, а мышь заберется под свою травяную кочку, но и тот и другой будут одинаково счастливы. И, пожалуй, счастливей всех будет Муми-тролль, который вместе с мамой пойдет домой через сад на рассвете, когда померкнет луна и листву всколыхнет утренний ветерок с моря. В Муми-дол вступает прохладная осень, и так надо потому, что без нее не бывает новой весны».

Крепитесь, больше длинных цитат не будет :)

2. Агата Кристи. «Убийство в Восточном экспрессе».

1990-й год. В в\ч 93330 (г. Куйбышев, позднее Самара) была отличная, но со времени отмены призыва студентов (кажется это случилось в 1988 году) мало востребованная библиотека. Военные строители больше ценили газеты. Их широкие белые поля отрывались для удобного докуривания бычков. Но новые книжки по отлаженным каналам поступать продолжали. Я помню эту свежеизданную книгу и чувство острого интеллектуального наслаждения от сюжета и языка. Из планов на пенсию или домашний арест – перечитать всю королеву детективов. Но, боюсь, дело ограничится просмотром блестящих английских экранизаций.

3. Фредерик Форсайт. «День шакала».

1991 год. Книгоиздание всего ранее запретного или дефицитного напоминает цунами. Второй год службы означает, что у тебя есть какие-то деньги и возможность чаще ходить в увольнение… Издание этого классического детектива я купил, кажется, за пять рублей – втроем наесться блинов со сгущенкой в столовке недалеко от части. Но оно того стоило. Я и сейчас могу читать его с любого места. А экранизация с Брюсом Уиллисом, с «модернизацией» реалий мне не понравилась…

4. Евангелие от Луки.

Маленькая книжечка карманного формата в мягкой обложке. Весна 1992 года. Военные строители спят после обеда перед второй сменой. В расположение роты заходит замполит части, впрочем, уже переименованный в зама по воспитательной работе, и полупросит полутребует, чтобы дневальный объявил подъем. Пришли протестанты – хотят прочитать лекцию и раздать книжечки с Евангелием. Оставленный на хозяйстве, седой и умудренный старший прапорщик (командир первого взвода) наотрез отказывается это делать – ему вести роту на завод, а благой вестью являются отсутствие залетов и ЧП, а также выполнение плана. После эмоциональной, но не насыщенной лексическим разнообразием дискуссии, он соглашается только на книжечки. Кто не спал – разжились ими первыми. Это было первое Евангелие, которое я прочитал. До этого представление о христианстве и библейских текстах я черпал из советской атеистической литературы и глумливых авторов, вроде Лео Таксиля.
Меня поразила ясность текста, психологическая и эмоциональная истинность описываемых событий. Я поверил. Еще не уверовал, но вступил на этот путь. Послеармейское крещение и безоговорочное отнесение себя к православным христианам сейчас – началось с этого Евангелия.

5. Василий Гроссман. «Жизнь и судьба».

Совершенно потрясшая меня эпопея. Описание танковой атаки, когда полковник Новиков, несмотря на окрики вышестоящего начальства, поступает по-своему, задерживая ее начало, чтобы подавить огневые точки румын, я могу перечитывать бесконечно. Очень много любимого там и много еще недопрочувствованного. Последнюю экранизацию смотреть не стал, прочитав в интервью автора сценария, что он взял от туда только патриотические линии, а всяческие сомнения и рассуждения выкинул…

6. Леонид Соловьев. «Повесть о Ходже Насреддине», «Очарованный принц».

Дилогия. Вкуснейший сюжет, изложенный хорошим языком, богато приправленным колоритом восточного красноречия… Прочитал еще в школе. Потом еще раз в армии. Потом еще раз – совсем недавно. В последний раз уже досадовал на гипертрофированность социального пафоса с худшими оттенками казенного советского официоза. И все же, какой язык (О, придержи коней своего нетерпения…), какой юмор. Умел человек и придумать и написать. Недаром про автора пишут, что его карьера началась с переводов азиатского фольклора о Ленине, который он весь выдумал

7. Роберт Хайнлайн. «Звездный двойник».

Думаю, это лучший роман из его блестящего наследия. «Луна жестко стелет» - прекрасна, но… Написать вопреки модным и, во многом справедливым трендам нелюбви к политике дорогого стоит. Он описывает политику (пусть и с элементами идеализации) изнутри. Без прикрас, но с любовью. Ну и, конечно, сам замысел и его воплощение безупречны.

8. Сергей Семенович Дерендяев «Заратустра».

Строго говоря, это не книга. Книга «Кука с макой», но там, чтобы чувствовать, надо знать как это звучало. А здесь чистое наслаждение от текста. А ведь есть еще и «Въезд барона в Санкт-Петербург на волке» и еще много чего.

9. Уолтер Лорд. День позора. Невероятная победа.

Это художественно-документальная книга, написанная еще в 1957 году о сражении 1942 года у атолла Мидуэй — реванше США за поражение в Перл-Харборе. Я читал ее минувшей весной, со смартфона, взахлеб – два раза до 4 утра. На фоне безумия, творимого Россией на Украине.
У американцев перед той битвой не было никаких объективных шансов. Японцы превосходили их и числом и качеством вооружения, выучкой пилотов и моряков, традициями и идеологической мотивированностью офицеров и адмиралов. Впрочем, в последнем пункте вопрос спорный, поскольку фанатизм подкрепленный угрозами и насилием, на мой взгляд, обречен против спокойной воли и свободного выбора. Не победить японцам казалось невозможным, но дело закончилось разгромом и стратегической катастрофой. Я читал описание японских военных традиций, чувства превосходства солдат империи над представителями вырожденческого общества с их прогнившей демократией и думал о нашей неизжитой героизации безумия. От авантюры типа штурма дворца Амина в 1979 году, до крымнашевского морока и последовавшей за ним вакханалии…
Подробное описание совершенно беспомощных, практически самоубийственных атак не нанесших никакого ущерба ударной авианосной группе японского флота. И лишь затем девятая успешная. При этом, почти случайная, пришедшийся в короткий промежуток времени, когда японцы не могли ответить…

Японцы потерпели катастрофическое военное и, думаю, мировоззренческое поражение. Но это привело их в чувство. Их величие теперь в Миядзаки, а не в Ямамото. Неужели нам, чтобы прийти в себя и перестать кормить имперские химеры и геополитических чревовещателей своими жизнями и будущим детей тоже нужен локальный апокалипсис, причем, сотворенный собственноручно? А жирные годы мы не можем не закончить никому ненужной, но саморазрушительной войной?

10. Даниил Хармс. Иван Иваныч Самовар.

Издательство Эксмо.
Вообще про Мидуэй изначально было десятым, но как-то совсем грустно было ей заканчивать. Поэтому я «уволил» Достоевского и вспомнил про Хармса. Тем более как же без стихов… Мне не читали его в детстве и знакомство началось с «Вываливающихся старух» и прочих «взрослых» жемчужин. А вот Андрюхе как-то купил эксмовское издание с иллюстрациями, подобными тонким вкусам, переливами которых можно наслаждаться подолгу. В общем, не знаю как на него, а на меня она повлияла. Думаю, залила какую-то из многочисленных пустот эстетическом и культурном фундаменте. Потом увидел в одном из воспоминаний, что Даниил Иванович не любил детей и писать ему все это приходилось ради хлеба насущного. Перечитал стихи еще раз – не поверил. Думаю, поэту просто завидуют…

Журналистское прошлое не дало обойтись без многословия, а историческое образование – без мемуаристки). В обязывающей форме эстафету никому передавать не хочу. Любимые книжки – это не вопрос чести, чтобы слать вызовы, а дело сугубо личное и интимное. Но увидеть такой список с комментариями (помимо тех, кого уже упомянул Григорий) от Михаила Смагина, Александра Митрякова, Ольги Нечаевой, Людмилы Сабуровой и Максима Кайнера мне было бы очень интересно.

Как Вам топ-лист от Михаила Андреевича? Делитесь своими топ-листами!